"Заметка на полях форумов" Председателя Съезда народных депутатов Ильи Пономарева о рефлексиях американских политических аналитиков на войну России против Украины, ее причины, возможные варианты окончания и последствия.
Попал я на днях на мероприятие, которое под руководством Кристофера Чиввиса проводил Carnegie Endowment for International Peace в Вашингтоне. Там была дискуссия между известными и уважаемыми аналитиками, занимающимися Россией - Эндрю Вайсом из Карнеги и Фионой Хилл из Брукингса.
Разговор носил достаточно глубокий характер. Был произнесен ряд вещей, которые я считаю необходимым прокомментировать, потому что всплыли достаточно распространенные, и зачастую опасные стереотипы, которые широко распространены сейчас в американской столице.
С самого начала разговора д-р Вайс призвал абстрагироваться от того, что из себя представляет сегодня Россия внутри, и не думать, какой она будет в будущем. «Нам надо заниматься сдерживанием России. Это гораздо более важно, чем пытаться понять и повлиять на ее внутреннее устройство», - сказал он.
То есть, по сути, не думать о том, чем мотивируется Путин в своем развязывании войн, и не пытаться анализировать факторы, приводящие к агрессии и империализму. Но как лечить болезнь, не понимая ее природы, сражаясь с симптомами (а война сама по себе, разумеется, это следствие, а не причина), не пытаясь извести возбудитель?
Разумеется, это противоречие тут же привело к важной ошибке. Было сказано, что «патовая ситуация на фронте – поражение для Путина». Я так не думаю. Я думаю, что как раз наоборот. Для него это способ сохранить свою власть, деньги и с достоинством выйти из войны, которую он не может выиграть. Поражением была неспособность взять Киев и Харьков, потеря уже взятого Херсона. После этого основная задача Путина в Украине – хоть как-то зафиксировать, как говорят в Москве, «сложившуюся на земле» ситуацию. Поэтому долгосрочное перемирие по существующей линии фронта в Украине – это достижение, которую Путин достаточно легко может «продать» российскому народу как выполнение изначальных задач «спецоперации»: «Донбасс отстояли, русских в Новороссии защитили, сухопутный коридор и воду в Крым пробили, а больше нам ничего и не нужно было».
Более того, переход к сдерживанию в результате прекращения боевых действий не будет работать в интересах ни Средиземных Штатов, ни Европы, ни остального мира. Что, по сути, подмечалось на этом диалоге, но как-то очень аккуратно, чтобы не прийти к нежелательным, но лежащим на поверхности выводам, очевидным для столь опытных знатоков постсоветского пространства.
Они сами несколько раз подчеркивали роль путинизма в укреплении глобальной «Ось Зла» (или, как ее не без юмора называл Вайс, «Оси придурков», что несколько снижало исходящую от нее опасность). Вот эта Ось, состоящая из Северной Кореи, Китая, Ирана, Венесуэлы и России, плюс их сателлитов, сегодня растет и укрепляется, причем во многом с помощью торговли («природные ресурсы в обмен на дроны и снаряды») с Россией. Более того, мы можем смело сказать, что ее рост резко ускорился после начала широкомасштабных боевых действий против Украины в 2022 году. Такое «сдерживание» слишком сильно напоминает сдерживание нацистской Германии в 1930-х. Страны Балтии и Польша уже готовятся к следующему шагу, пока в Вашингтоне считают пат лучше мата…
В ходе дискуссии (и это выгодно отличало ее от других мероприятий в американской столице, на которых люди предпочитают обходить этот вопрос стороной) говорилось о том, как окончание войны может привести к политическим переменам в России.
Общим местом считается, что если Кремль проиграет в Украине, то ему не поздоровится. Думаю, что эту теорему надо доказывать – она не очевидна. Были случаи консервации режимов после тяжелых, но не доведенных до конца военных поражений, после чего они повышали свой репрессивный характер, не меняя лидера (например, «Буря в пустыне», оставившая Саддама Хусейна у власти), и цена перемен в результате только возрастала. Были и примеры реакционных смен власти, ужесточения режимов. Чаще, конечно, происходит либерализация, разрушение существующей авторитарной модели, но и в этом случае вопрос открытый – а кто придет на смену Путину в России?
В ходе дискуссии было высказано довольно распространенное в Вашингтоне мнение, что для Запада было бы весьма приемлемо и даже желательно, чтобы к власти России пришли технократы, многие из которых сейчас находятся в правительстве. Это понятно – люди известные, понятные, и «точно лучше Путина».
Вот только маленький вопрос: а кто же в этой ситуации будет платить за восстановление Украины? Они точно не будут. Никто из них не будет менять систему, тем более – наказывать виновных в развязывании войны. Поэтому все затраты лягут на плечи западных налогоплательщиков, а без прохождения процедуры денацификации мы будем обречены на то, что весь этот ужас повторится.
Вообще завершение войны без однозначной победы Украины и Запада приведет к тому, что на востоке Евросоюза будет огромная разрушенная страна с большим количеством временно перемещенных лиц, разрушенными семьями, разрушенными предприятиями, бедностью и неминуемыми беженцами, которые будут распространяться по европейскому континенту. Хотим ли мы этого?
Так что меня безусловно порадовало, что на этой дискуссии все-таки встал вопрос относительно политических перемен в России. Но сразу же было сказано, что «конечно же, мы не хотим добиваться революции в Москве. У нас вообще нет морального права заниматься политическими переменами в других странах».
Не буду утомлять читателя бесчисленными примерами, когда США этим занимались в разных частях света. Тем более, что я согласен с тем, что одна страна не должна диктовать свою волю гражданам другого государства, как им жить. За одним исключением, и это – ситуация войны. Если одна страна грубо нарушает Устав ООН, развязывает агрессию, убивает сотни тысяч своих и чужих сограждан, то это становится не только правом, но и обязанностью других – помочь жертвам насилия и вмешаться.
В ходе дискуссии вспомнили лидера венесуэльской оппозиции Гуайдо, который был активно поддержан Соединенными Штатами. Причем вспомнили, как положительный пример – хотя мне, например, кажется, что этот выбор изначально был обречен на провал. Однако его признали многие страны, и с аналогичной поддержкой российское сопротивление могло бы перетянуть на свою сторону многих представителей российской элиты, что серьезно приблизило бы окончание войны.
Тем более, что это как раз Россия активно занимается политическими процессами на Западе. Не так давно это было прямым грубым вмешательством – хакеров, распространением компромата, кампаниями внутриполитической дестабилизации и раскачкой протестных действий, а иногда и подкупом и шпионажем. Сегодня же Москва, получив отпор, использует более тонкие методы распространения дезинформации в западном медиаполе, опираясь на левых и правых радикалов, маргинальных политиков, общественных деятелей и журналистов – таких, которые имеют специфическую репутацию, но большую аудиторию.
За примерами далеко ходить не надо. Смотрим на нынешний ход выборов в Соединенных Штатах. Если кто-то считает, что Путин отказался от попыток влиять на внутриамериканский политический процесс, посмотрите два интервью Такера Карлсона. Интервью самого Путина и интервью российского «философа» Дугина, открыто называющего себя фашистом и идеологом нынешней войны с Украиной. Евгений Пригожин мертв, а его «фабрики троллей» продолжают работать в американском (и не только) сегменте Интернета.
Надо сказать, что аналогичные фабрики троллей, только против Кремля, создавались двумя российскими оппозиционными группами (Фондом «Свободная Россия» Натальи Арно и Фондом по борьбе с коррупцией Алексея Навального) на деньги NED. Так почему же об этом нельзя говорить и выстроить систему мер, направленную на борьбу с путинизмом, как с современной версией фашизма, и не ограничиваться правозащитными инициативами и контрпропагандой, борясь лишь с отдельными его проявлениями?
Наконец, отдельная важная тема, довольно неожиданно для меня поднятая Фионой Хилл, был вопрос о Будапештском меморандуме 1994 года. Тем самым, согласно которому Украина отдала ядерное оружие России и разоружилась в обмен на международные гарантии безопасности. И тем самым, что не был исполнен, хотя должен был – еще в 2014 году, когда аннексия Крыма начала российскую войну против Украины.
Сейчас фактически Путин дает шанс Западу вернуть честь и реализовать гарантии безопасности. Военная помощь Украине – это не благотворительность, а исполнение подписанного (хотя так никогда и не ратифицированного) договора.
И это, наверное, главное, что сказали участники разговора: «если Будапештский меморандум не будет реализован, то это станет очевидным сигналом всему миру: режим нераспространения ядерного оружия не действует, и каждая страна должна стремиться к тому, чтобы овладеть им. Только ядерный статус дает гарантию безопасности».
По сути, мир сейчас стоит перед развилкой: подтверждать ли предвидение гениального Оруэлла, что в международных отношениях «все животные равны, но есть те, что равнее других», или же настаивать, что правила едины для всех. Если мы считаем нормальным «законные сферы интересов», «невозможность победить ядерную державу», «Россия и демократия не совместимы», то да, давайте заниматься сдерживанием и оставим Путина в покое. Если же нет – чем раньше мы отстраним от власти кремлевского диктатора, тем скорее наступит мир.