С большой тревогой прочитал серию твитов Михаила Ходорковского, которая является конспектом его выступления на немецком форуме Zentrum Liberale Moderne. Главная мысль этой серии в том, что у Украины нет шансов выиграть в войне с Россией
Мысль не новая, паникеров хватало и хватает, но Михаил Борисович весьма убедительно ее стал доказывать. Цифрами, соотношениями мобилизационного ресурса, военного производства. Ходорковский говорит о том, что уже в этом году могут быть потеряны Харьков и Одесса, а в следующем году – и вся остальная территория Украины, вплоть до Западной. И, в общем-то, он намекает о том, что можно было бы над западными областями установить НАТОвский протекторат для того, чтобы хоть какая-то часть страны сохранилась.
По иронии судьбы, этим Ходорковский впервые из известных политиков фактически говорит о том, что Путин сможет не просто выпутаться из тупика, в который он сам себя загнал, но и выполнит свою первоначальную задачу – оккупировать большую часть современной Украины (возможно, оставив какое-то марионеточное правительство во главе с Медведчуком в Киеве, отдав ему под управление несколько прилегающих областей), а Западную Украину разделить между частично Польшей, частично Венгрией, частично, может быть, Румынией в качестве их протекторатов. Чтобы быть не единственным оккупантом. В общем, здравствуй Пакт Молотова-Риббентропа 2.0. Как-то все мы все это уже когда-то проходили...
Можно сказать, что это выступление Ходорковского – это такое предупреждение, призыв к Западу, что вот, дескать, «если вы, наконец, не начнете действовать, то посмотрите, чем все дело может закончиться». И мне хочется верить, что это именно так. Но что-то внутри говорит о том, что нет, все-таки смысл этого высказывания в другом.
Я уже несколько раз слышал у Ходорковского совершенно не политические по характеру выступления. Политик обычно хочет нравиться, говорит что-то такое, что от него хотят услышать, по крайней мере, свои мысли облекает в ту форму, которую бы нашли отклик в аудитории, настраиваясь с ней на одну волну. Ходорковский же из раза в раз говорит для слушателей и потенциальных сторонников вещи крайне неприятные. Причем, думаю, вполне искренне полагая, что своей биографией заслужил право на откровенность (хотя политик из опыта десятилетней отсидки мог бы вынести и другой урок: «чистосердечное признание вину облегчает, а срок удлиняет»).
Помню, как незадолго перед широкомасштабным вторжением, в декабре 2021 года Ходорковский пришел на «Форум Свободной России» в Вильнюсе и, не моргнув глазом, сказал всей собравшейся аудитории о том, что «вот, ребята, никто из вас здесь никогда не будет участвовать в российском правительстве, потому что я, Ходорковский, вас туда не возьму. Вы не компетентны, у вас недостаточно управленческого опыта, поэтому я туда возьму Мишустина, возьму Набиуллину, а вот вас здесь, дискутантов, политических активистов и прочих правозащитников, отправлю учиться, учиться и еще раз учиться». Ну а так, чтобы совсем добить слушателей, он на вопросы украинских и белорусских гостей о том, что вы будете делать, соответственно, с Крымом и с Беларусью, сказал, что «Крым уже никто не отдаст никогда, потому что все, поезд ушел, ни один российский политик, который хочет остаться у власти, не будет способен вернуть Крым Украине», а белорусам сказал, что «вы, ребята, поторопитесь, потому что еще немножко и Путин вас заберет, а я вас точно так же, как и Крым, назад отдавать не буду».
После февраля 2022 года, конечно, позиция Ходорковского трансформировалась. Но следующее весьма и весьма радикальное заявление, наверное, прозвучало летом 2023 года, когда он во время мятежа Пригожина вдруг сказал, что надо вагнеровцев поддержать. Хоть они там бандиты и убийцы (оговорки соответствующие Михаил Борисович сделал), но тем не менее – с прагматической точки зрения надо поддержать. Таких заявлений в адрес Легиона «Свобода России» или других российских добровольческих подразделений на фронте Ходорковский не делал никогда.
МБХ вообще любит быть частью успеха. Он и в бизнесе стремился к захвату лидеров отраслей, и не питал особенного интереса к стартапам. Поэтому вагнеровцы ему были интересны, когда были силой; и Украину можно было (осторожно, хеджируя риски) поддерживать, пока была вера в победу на поле боя. А Легион – то ли вырастет, то ли нет, лучше подождать, а пока другие пусть каштаны таскают из огня. А пока запартнеримся с Кацем, раз навальнисты не хотят – у него тоже подписчиков много.
После того призыва за Пригожина, кстати, довольно много людей критиковало Ходорковского, так в оппозиции, так и на Западе. Вот только, по-моему, он так и не понял, за что. Говорил, что на него наезжают за то, что он поддержал силовые методы борьбы, а на самом деле – за поддержку именно Пригожина. Мне было бы интересно посмотреть на критику за поддержку Легиона «Свобода России». Партизанская борьба внутри страны, да, вызывает существенно более противоречивые эмоции, кто-то считает, что она на грани фола, а кто-то – что и за гранью. Но не поддерживать россиян, которые воюют в составе украинской армии, в легальных, подчеркиваю, а не каких-то парамилитарных военных образованиях, таких претензий я не слышал ни от каких даже самых последовательных западных сторонников ненасильственных действий. Легальная сторона вопроса тут является, конечно, центральной.
Но не менее важной составляющей является мораль: поддерживать Пригожина может быть, и рационально, но аморально, а помогать Легиону – может, кто-то сочтет наивным и малозначимым (я лично считаю, что важнее и перспективнее ничего нет), но точно высокоморально. А мораль для российской оппозиции – может быть, последнее, что осталось. Те, кто ее отрицают («бабло побеждает зло», помните?) – лишь бледная тень путинизма, и исчезнут вмести с ним.
Возвращаясь к заявлению Ходорковского на Liberale Moderne, у меня ощущение, что оно сделано не случайно, является результатом долгих размышлений, и представляет из себя окончательный выбор. Выбор, который для себя делает сейчас вся российская оппозиция: связывать ли освобождение России с победой Украины или нет.
На мой взгляд, подавляющее большинство российских оппозиционеров (как проукраинских радикалов, так и умеренных) исходят из того тезиса, что победа Украины запустит процесс перемен в России. Соответственно, Ходорковский считает, что раз победа стала маловероятной, то и перемен в ближайшее время ждать не стоит. Другие, напротив, цинично полагают, что раз речь идет про победу Украины, то имеет смысл просто ее дождаться, не беря на себя риски (в т.ч. политические, становясь «русскими, что стреляли в русских»), и набирать политические очки в антипутинской среде (кто-то более ориентирован на диаспору, кто-то – на оставшихся внутри России, а кто-то – и попросту не на россиян, а на западных политиков из Европарламента и Госдепа). А там уже, когда режим рухнет, перехватить власть у тех, кто останется на руинах путинизма.
С моей точки зрения, ситуация обратная. Шанс на чисто военную победу упущен еще к концу весны 2023 года нерешительностью Запада в поставках вооружений Украине. Сейчас мы должны говорить о военно-политическом решении конфликта – поддержанием стабильности фронта при нарастающих ударах по тыловой инфраструктуре, приносящей путинской клике деньги; продуманной санкционной политике; и смене власти в Москве. Уничтожение путинизма в России даст народам Европы мир и положит конец империализму, а не наоборот – военное поражение приведет к смене власти.
Ходорковский всегда был рационален. Раз, из его вот таких холодных расчетов выходит, что Украина не победит, поэтому надо совершать действия, исходя из того, что путь к свободе будет долгим. При этом для него ключевым становится не слово «борьба», а слово «влияние». Влияние на внутрироссийские политические процессы, в которые надо встраиваться сейчас, не связывая себе руки вооруженной борьбой; влияние на ту часть элиты, что постепенно превратится во власть после Путина естественным (или не до конца естественным – не важно, главное без участия внешних сил – путем); влияние на Запад, который сможет сейчас повлиять на российскую эмиграцию, а потом и на ту будущую российскую власть.
Плюс к этому, конечно, у Ходорковского (в связи с гибелью Навального, но особенно после наезда со стороны Певчих) есть устремление (и даже необходимость – для политического выживания в условиях идеологического наступления ФБК) занять ту нишу, которую раньше занимал Алексей. Он увидел, что большое количество рядовых активистов отшатнулось от «Фонда по борьбе с коррупцией» после знаменитого фильма «Предатели», и стремится разыграть это политическое поле, перехватив ту довольно умеренную политическую линию (далекую от Украины, во всяком случае), которую раньше проводил ФБК.
Вообще в российской оппозиции, похоже, начался процесс нового размежевания, обособления отдельных политических групп. Маятник качнулся: начавшаяся война Украины с Россией всех толкала в сторону того, чтобы договориться, чтобы преодолеть традиционные линии раздела российской оппозиции, потому что после первого шока перед всеми замаячил призрак возможной (недалекой причем) победы. Так что 2022-23 год был годом консолидации, с одной стороны, всех «пацифистов», с другой – всех сторонников силовой борьбы.
Зато сейчас российская оппозиция, впав в состояния глубокого разочарования в возможности Украины победить, размежевывается на разные политические фракции. Ходорковский оставил свои «Берлинские декларации» и собирал на последний форум в Германии уже исключительно сторонников его Антивоенного комитета. ФБК тоже своим фильмом поставил всех колеблющихся, что «и с нашими, и с вашими», перед необходимостью выбирать сторону. Наконец, Гарри Каспаров и Форум Свободной России, собравшись в Варшаве (тоже в узком кругу, без приглашения участников других политических групп), после непродолжительной, но интенсивной дискуссии, принял максимально радикальное решение о решительной поддержке российских добровольческих подразделений и призвал к созданию Армии Освобождения России. Это тоже уверенно можно считать актом размежевания, но уже в проукраинскую сторону.
По сути дела единственными, кто призывает всех не заниматься линий водораздела, а сотрудничать друг с другом, является как раз российское добровольческое движение – российское сопротивление. Оно собирает своих сторонников на свой форум во Львове 22-23 мая (на котором, кстати, ожидаются отдельные представители как сторонников Каспарова, так и сторонников Ходорковского). Съезд народных депутатов, который занимал позицию поддержки добровольческого движения с самого первого дня своего существования, а также призывал к сотрудничеству все оппозиционные группы, безусловно, пришлет свою многочисленную делегацию.
Вопрос о допустимой «проукраинскости» для этой части оппозиции – просто ложный: любой человек, который хочет краха путинизма, сегодня должен быть (в политическом смысле) украинцем. Никаких выборов нет, никакого диалога с провоенной частью нации тоже нет, а все остальное после победы все равно перевернется, как перевернулось осознание наиболее конфликтных исторических фигур в конце 1980х – начале 1990х. Не переходный период демонтажа путинизма будет определен свободными выборами, а свободные выборы увенчают переходный период, определенный победой.
Посмотрим, что выйдет у нас во Львове. Хотелось бы, чтобы у силового сопротивления появились общие координирующие органы, которые бы помогли вывести фандрайзинг и рекрутинг для добровольческих подразделений на новый уровень. Информационное освещение их деятельности тоже оставляет желать лучшего, что влияет на восприятие наших героев, воюющих на фронте, как ту самую Армию свободной России. Не знаю, насколько собравшиеся на форуме будут на это готовы – обсудим вместе.
Пока хотелось бы сказать одно. Коллеги, чувствуйте свою ответственность за свои слова! Мы находимся в ситуации гибридной войны. В гибридной войне информация, слово – это такие же пули, как те, которые запускаются на фронте. Высказывание скепсиса и неверия в победу – это как раз то, что является сейчас самым опасным для той борьбы, которую ведет Украина с агрессией, развязанной путинизмом.
Слова о том, что Украина может проиграть, не стимулирует Запад давать больше оружия, а скорее, наоборот – создает мнение, что все пропало, а значит, надо давить на Украину, чтобы она вступала с Путиным в переговоры вместо того, чтобы воевать на победу. Мы, те, кто находятся в Украине, и кто имеет хоть какое-то отношение к сопротивлению, все равно будем добиваться победы. А те, кто сейчас сеет панику и уныние и прикрывает ими свое нежелание действовать, боязнь ответа путинских убийц, скупость, наконец, тем, что, дескать, это нецелесообразно и нерационально – те просто окажутся на обочине исторического процесса.
И мне лично будет этого очень жаль, потому что многие из этих людей могли бы внести реальный вклад в создание той самой прекрасной России будущего, о которой они сами так много любят говорить. Но, может быть, они еще одумаются.